Автор: Bo.O
Бэта: Дарис [в перспективе, пока что ворд =___="]
Фэндом: Katekyo Hitman Reborn
Персонажи: 8059 (общий), намеки на много всего другого
Рейтинг: М (от PG до NC-17)
Жанры: Ангст (вроде как), местами романтика
Размер: макси
Кол-во частей: 10
Статус: в процессе
1 причина >>>
1 причина - ты.
It’s like I can’t breath, it’s like I can’t see anything
Nothing but you… I’m addicted to you!
© Kelly Clarkson
Nothing but you… I’m addicted to you!
© Kelly Clarkson
Когда мерзкий, едкий дым защипал глаза, в очередной раз проходя через нос вместе с воздухом, Тсуна поморщился и чихнул.
- Ты так много куришь, Гокудера-кун. Скоро дым вместо воздуха выдыхать будешь, - напряженно заметил Десятый, теребя в руках пустой пакетик из-под сока.
Хаято только нервно усмехнулся, делая очередную затяжку. Он уже настолько привык слышать эту как будто заученную фразу от Джудайме, что уже не отвечал и не оправдывался. Он молча улыбался, иногда шутил и вел себя как обычно, скрывая лишнее и продолжая курить…
- Гокудера-кун?.. – донеслось откуда-то сверху, и задумавшийся подрывник, моргнув, поднял голову.
- Ты опять ушел в себя? Да что с тобой такое в последнее время? – озабоченно почти возмутился Тсуна, скрещивая руки на груди. “В последнее время он стал так часто это делать…” - подумал Хаято и снова сдержанно улыбнулся.
- Все в порядке, босс, просто задумался…
Тсуна вздохнул и, развернувшись, пошел к двери, ведущей прочь с крыши. Раньше Гокудера тут же подорвался бы, понесся следом, громко крича и вообще создавая много шума, обязательно открыл бы перед Джудайме дверь и широко улыбнулся бы… Раньше…
Но сейчас он просто проводил босса взглядом, вздохнул и уткнулся лбом в металлические поручни. Прикрыв глаза, он изучал город внизу. Ему нравилось находиться в одиночестве, наедине со своими мыслями, которые уже не первый день уходили в какое-то совсем не нужное русло…
~flashback
Наблюдая за битвой хранителей Дождя, Гокудера почти все время молчал, поджав губы и пытаясь уследить за движениями мечей Сквало и Ямамото. Он не видел, как обеспокоенно на него смотрел Тсуна, как удивленно косился Риохей, он просто неосознанно ловил каждое движение, каждый вздох Ямамото, вздрагивал от каждого наносимого ему Сквало удара. А потом облегченно выдохнул, когда Такеши отвоевал кольцо и почти ревностно поморщился, когда тот пытался спасти соперника…
Хаято оправдал себя тем, что заботится о семье, о ее членах, о сильных бойцах, одним из которых, к сожалению, считал и Ямамото. Он думал, что это нормально, и подобные чувства испытывают все окружающие, включая торфяную башку и даже тупую корову, но это было не так…
~end of flashback
Наблюдая за битвой хранителей Дождя, Гокудера почти все время молчал, поджав губы и пытаясь уследить за движениями мечей Сквало и Ямамото. Он не видел, как обеспокоенно на него смотрел Тсуна, как удивленно косился Риохей, он просто неосознанно ловил каждое движение, каждый вздох Ямамото, вздрагивал от каждого наносимого ему Сквало удара. А потом облегченно выдохнул, когда Такеши отвоевал кольцо и почти ревностно поморщился, когда тот пытался спасти соперника…
Хаято оправдал себя тем, что заботится о семье, о ее членах, о сильных бойцах, одним из которых, к сожалению, считал и Ямамото. Он думал, что это нормально, и подобные чувства испытывают все окружающие, включая торфяную башку и даже тупую корову, но это было не так…
~end of flashback
- Опять куришь?..
“Зараза… На тренировку же собирался…”
Обернувшись, Хаято встретился взглядом с безупречной, счастливо сияющей улыбкой бейсболиста, который неотвратимо приближался к нему. Пробормотав что-то на тему “Отвали, дебил…”, подрывник недовольно нахмурился, упрямо отворачиваясь.
Ямамото подошел вплотную и остановился, как будто не решаясь сделать последний шаг. Он хотел было сказать, что тренировку отменили, что можно идти домой, и что вообще не стоило его тут ждать, но молчал. Спрятал улыбку и молчал, как будто ждал какого-то знака или реакции Гокудеры, пусть даже раздражения или откровенного ора, но ждал…
А Хаято молча курил, пытаясь вернуть на место разметавшиеся мысли, собрать их обратно в кучу до лучших времен, а уж потом, без свидетелей в лице бейсбольного придурка, разобрать по полочкам…
Такеши поморщился, вздохнул и сел на холодные плиты крыши, прислоняясь спиной к спине подрывника и кладя голову тому на плечо. Ладони горели от желания прикоснуться к Хаято, но на то он и хранитель Дождя, чтобы постоянно себя сдерживать…
- Я тебе не подушка… - проворчал Гокудера, выдыхая дым через нос и косясь через плечо на взъерошенную макушку бейсболиста.
- А на колени разрешишь лечь?
“Чертова улыбка…” – скорее почувствовал, чем увидел Хаято.
- Нет…
- Почему?..
- Просто нет…
И снова какое-то напряженное, недосказанное молчание, как будто оба хотят что-то важное сказать, но не могут, а ждут, пока решится второй.
Ямамото устал созерцать холодное небо, устал от гнетущей тишины и тихо, слегка хрипловато произнес:
- Ты слишком много куришь…
Гокудера вздрогнул, подавился дымом и зажмурился, кашляя. От неожиданных фраз Такеши иногда хотелось провалиться сквозь землю…
- Ты слишком много думаешь, - прохрипел подрывник, начав ерзать и пытаясь спихнуть с затекшей спины не самого легкого из своих друзей.
Ямамото сдержанно усмехнулся, выпрямился и потянулся, разминая не менее затекшие мышцы, и повернулся к Гокудере. Волосы у того были собраны в небрежный хвостик, забавно торчали во все стороны и открывали шею. Такеши поджал губы и осторожно провел кончиками пальцев по аристократично белой коже, явно не восприимчивой к солнечному свету, за что сразу же получил по рукам.
- Говорил же, щекотно, - потирая шею, снова заворчал Хаято, по привычке косясь на бейсболиста через плечо.
Ямамото широко улыбнулся, обнял подрывника за талию и уткнулся носом в наиболее чувствительное место, где-то между шеей и плечом. Хаято замер, покраснел и уставился вниз, видя что-то неимоверно интересное в оживленной, кишащей людьми улице перед школой.
- Люблю… - выдохнул Такеши, прижимаясь к Гокудере всем телом, ловя его руки и переплетая свои пальцы с его.
Подрывник выронил сигареты вместе с зажигалкой, не успев среагировать на столь откровенные домогательства, и только когда пачка с глухим стуком поздоровалась с тротуаром, решил прекратить затянувшиеся телячьи нежности.
- Все, отстань… - пробормотал он, тщетно пытаясь извернуться так, чтобы Ямамото расцепил руки и прекратил как-то слишком горячо дышать в шею. – Ямамото, я кому сказал, отвали!
Он не видел лица Такеши, не видел отразившейся на нем внутренней борьбы, не видел, как моментально помрачнел бейсболист, нехотя отпуская его, послушно расцепляя руки и отстраняясь…
Поднявшись на ноги, Гокудера отряхнулся и, перевалившись через перила, недовольно посмотрел на растоптанную случайными прохожими пачку. “И денег нет…” – пронеслось в голове, когда Хаято медленно разворачивался, чтобы отчитать Ямамото. Тот засунул руки в карманы и как ни в чем небывало улыбался, наперед зная, что сейчас начнется буря…
- Какого хрена ты это сделал?! Ты же специально, да?! – взбесился Хаято, в своей привычной манере начиная бычить на бейсболиста, мгновенно заводясь от малейшего повода поорать. – Ну вот что я теперь делать буду, а?
Снова перевалившись через перила, подрывник свесил голову вниз, тяжело выдыхая.
- Купишь мне сигарет, придурок…
- Нет, - тихо, но твердо произнес оказавшийся совсем рядом бейсболист, стараясь не прикасаться к Хаято. – Бросай курить, это вредно…
Гокудера промолчал. Не было смысла спорить, когда он и так знал, что Ямамото прав. Знал, что умрет раньше всех остальных хранителей, причем не как герой, на поле боя в окружении тысячи врагов, а на больничной койке с раком легких, как последний дегенерат, не способный отказаться от вредной привычки, умрет мучительно и позорно… Когда Гокудера начинал задумываться об этом, становилось тошно, сигареты ломались пачками, но в какой-то момент снова возвращались в карманы джинсов с неизменной Zippo в паре…
- Я не могу… - пробормотал подрывник, откидывая назад голову и точно зная, что упрется затылком в ключицу Такеши. – Ты же знаешь…
- Если ты не бросишь, я перестану тебя целовать, - пожал плечами бейсболист, расплываясь в широкой улыбке от того, что Хаято сам прильнул к нему…
Но радоваться долго ему не пришлось: подрывник глухо зарычал, резко развернулся и, бросив на прощанье “Переживу и без тебя, идиот!”, ушел с крыши, оставив Такеши обреченно провожать его взглядом. Он долго стоял на крыше, невидящим взглядом смотря на дверь и сжимая и разжимая кулаки. Все, абсолютно все, что он делал, Гокудеру раздражало, каждое его слово воспринималось в штыки, все понималось не так, как того хотел сам Такеши, казалось, Хаято вообще лишен чувства понимания и какой-либо логики. Чуть что начиная рычать, как некормленая Ури, подрывник сначала забавлял спокойного и жизнерадостного Ямамото, но потом, когда их отношения переместились на немного более высокий уровень, это стало обижать…
- За что же ты так ненавидишь меня?.. – шепотом спросил у пустоты Такеши, тяжело вздыхая и поднимая голову вверх, к похожим на сигаретный дым закатным, бледно-серым облакам…
* * *
Распотрошив все имевшиеся в доме кошельки, перекопав все джинсы, включая самые новые и самые грязные, Гокудера бессильно осел на пол. Три часа без никотина, а он уже пытается придумать способ быстрой и безболезненной смерти – так хотелось курить. Наверно, это чувство знакомо каждому, кто курит. Тебя ломает, ты сидишь на полу и беззвучно воешь, лезешь на стену и всячески пытаешься избавиться от ощущения нехватки сигарет посредством поглощения огромного количества неразбавленного кофе. И ломка, если это ощущение можно назвать именно так, принимает совершенно невыносимый вид, когда у тебя какие-то проблемы в жизни…
Хаято лег на пол и тупо уставился в потолок. Вытянув перед собой дрожащую руку, он бездумно изучал трясущиеся тонкие пальцы. В голову закралась мысль, что скоро ему станет велико самое важное из его колец – кольцо Хранителя. Усмехнувшись, подрывник опустил ладонь на глаза, пытаясь вспомнить, где еще заныкал деньги и заныкал ли вообще, но мозг предательски отказывался работать, указывая только на те места, которые Хаято уже проверил. Перевернувшись на живот, он приоткрыл глаза, вспоминая лицо Ямамото в тот момент, когда вспылил, бросил бейсболиста на крыше, выпалив первое, что пришло в голову. Подрывник часто нес бред, а Ямамото никогда не спорил. Не истерил, не ругался. Он никогда не проявлял лишних чувств, если не считал это необходимым. Он улыбался. Он на все отвечал только безмерным неподдельным счастьем, любовью к жизни, а Гокудера никогда этого не понимал. С того самого момента, когда впервые встретился с бейсболистом, не понимал. Он привык, что нормальные люди на оскорбления и придирки отвечают тем же, иногда даже большим, чем просто слова. Он привык, что лишний неправильный взгляд может повлечь за собой драку, а когда Ямамото вдруг оказался претендентом на место правой руки Джудайме, так Гокудеру вообще снесло. Он постоянно задирался, выпендривался и всячески доказывал свое превосходство, в то время как Такеши на все это было откровенно, простите, срать. Он только улыбался, не претендуя ни на что, считал все игрой и искренне наслаждался реакцией Хаято на все, что его, Ямамото, касалось…
Хаято резко сел, тряхнул головой и нахмурился, вперив взгляд в стену. Ему не нравилось, что Такеши занимает так много места в его голове. Хотя нет, не не нравилось, его это откровенно бесило. Поэтому нужно было срочно избавляться от этого вездесущего чувства потребности в тупом бейсболисте…
“Курить… срочно курить…''
Вспомнив, что не искал в школьной сумке, Хаято сорвался с места и с диковатым возгласом искреннего счастья нашел во внутреннем кармане скомканную бумажку непонятного цвета, которая впоследствии оказалась мелкой купюрой, которой, как прикинул подрывник, должно было хватить на пачку дешевых сигарет. И как только он открыл дверь, чтобы метнуться за вожделенной пачкой вредных палочек, вместо прохлады ночи он впечатался лбом прямехонько в широкую грудь проклятого бейсбольного придурка. Подняв голову, Хаято непонимающе хлопал глазами, долго и мучительно пытаясь понять, с какого перепуга Такеши оказался под дверью его дома ночью (!).
- Привет, Гокудера! Куда-то спешишь? – улыбнулся Ямамото, мягко кладя одну руку на плечо подрывнику.
Тот нервно вздрогнул, отпрянул и, сунув в руки Такеши ключи от своей квартиры, без лишних вопросов ретировался в ночь, оставив нежданного гостя удивленно провожать себя глазами…
… Прислонившись к холодной металлической стенке автомата с напитками, Гокудера кое-как закурил и чуть не сполз на землю от удовольствия. Горьковатый дым немедленно разнес по всему его телу необходимую дозу никотина, заставляя организм нормально функционировать. Хаято даже глаза закрыл, наслаждаясь первой ночной затяжкой и почти сразу выпуская изо рта облачко сероватого дыма…
- Я думал, у тебя деньги кончились…
Резко открыв глаза и в очередной за этот день раз подавившись дымом, Гокудера с неприкрытой ненавистью посмотрел на подошедшего почти вплотную Ямамото.
- Кто ищет, тот всегда найдет, - пробурчал подрывник, отводя взгляд и затягиваясь.
Такеши чуть наклонил голову набок, подумал буквально секунду и, вырвав из пальцев Хаято начавший было тлеть окурок, сгреб подрывника за загривок и требовательно поцеловал.
Гокудера зажмурился, вжался спиной в автомат и неосознанно потянулся все еще дрожащими руками к Ямамото, хватаясь за него, притягивая ближе к себе и в то же время наотрез отказываясь отвечать на поцелуй. С одной стороны ему безумно хотелось вот этой вот порывистой нежности, нетерпеливости, которую Такеши показывал только тогда, когда действительно соскучился, и Гокудере это нравилось. Нравилось доводить его до состояния осознания необходимости, потребности в нем, Гокудере, желания быть постоянно рядом, постоянно прикасаться к нему… Но при этом Хаято хотел, чтобы Такеши мучился, сдерживался, а потом все выплескивал. В один вот такой вот момент, внезапно, на улице возле автомата с напитками…
И он сдался. Просто взял – и сдался, чуть-чуть приоткрыв рот. Ямамото этого было достаточно, он расценил все правильно, моментально забираясь обеими руками под майку Хаято, кусая податливые губы и почти застонав от того, что подрывник неожиданно прервал поцелуй.
- Дебил… мы же на улице… - ворчливо съязвил Гокудера, утыкаясь носом в плечо бейсболиста и тем самым пряча предательский румянец.
Такеши ласково коснулся губами его виска, скользя горячими пальцами по спине блондина.
- Ну никого же нет, никто не увидит…
Гокудера вскипел, оттолкнул от себя этого бейсбольного извращенца и, сжав кулаки, выпалил:
- Придурок! Я живу через дорогу!
Ямамото примиряющее улыбнулся. “Черт, он просто не умеет обижаться…” – подумал тогда Хаято, недовольно ловя Такеши за руку. Если бы он знал тогда, как ошибается…
* * *
Очередная перемена, очередная полупустая пачка сигарет, Гокудере это начинало порядком надоедать. Он каждый проводил обед именно так, точно в том же положении, что и сейчас – перегнувшись через перилла на крыше, с сигаретой в зубах и унылым выражением, застывшем на усталом бледном лице. Хотя нет, сейчас на этом лице играла задумчивая полуулыбка. Подрывник наблюдал за тренировкой бейсбольной команды на стадионе прямо под ним, следил за отточенными движениями Ямамото, прищурившись, изучал его еле различимое напряженное лицо. Хаято нравилось смотреть, как тренируется Такеши, он видел бейсболиста совсем с другой стороны и отмечал про себя важные малейшие детали его движений. Если бы Гокудера был чуть-чуть поближе, он бы видел, как перекатываются мышцы под футболкой Ямамото, как стекает по его шее капелька пота, как напряглась еле различимая венка на виске…
Хаято зажмурился, уткнувшись лбом в перилла и нервно выдыхая дым от последней затяжки. Он почувствовал, как краска прилила к щекам, как учащенно забилось сердце и моментально сбилось дыхание при одной только мысли о том, как было бы здорово поймать кончиками пальцев эту скользящую по шее Такеши каплю, а лучше языком…
- Твою мать… - прошипел Гокудера, озлобленно бросая сигарету и почти бегом возвращаясь в класс…
… Урок зарубежной литературы оказался слишком нудным, и Хаято выпросил пропуск из класса, чтобы скоротать время за более приятным занятием, чем выслушивание нудного изливания сенсея на тему социальных подтекстов в ранней лирике Шекспира...
- Идиотизм… - проворчал подрывник, закрывая за собой дверь кабинета и направляясь на крышу.
Но дойти до места самопальной курилки ему не удалось. За следующим же поворотом ему открылась потрясающая в своей нелепости картина: на подоконнике сидела акулья морда, нагло вцепившись длинными загребущими пальцами в его Ямамото и не менее нагло его... целуя?! А бейсболист не сопротивлялся…
Полупустая пачка выпала из рук, металлическая зажигалка со звоном упала на кафельный пол, отрывая совершенно не конспирировавшихся любовников друг от друга. Ямамото шарахнулся от Сквало, варийский мечник презрительно смерил Гокудеру взглядом, а Хаято…
Хаято глупо, часто-часто моргал, чувствуя, как подкашиваются колени, как от дикой, оглушающей боли земля уходит из-под ног, как внутри закипает ураган ненависти и вселенского отчаяния.
“Предал… ”
Одна-единственная мысль пробуравила подсознание не хуже восьмимиллиметровой пули – так же резко и невыносимо больно…
Такеши шагнул навстречу, но Гокудера угрожающе посмотрел на него исподлобья, выставляя вперед руки и буквально насыщая воздух вокруг непередаваемой ненавистью.
- Хаято, я… - с какой-то глупой, бессмысленной надеждой в голосе произнес Ямамото, пытаясь осторожно подойти и кривовато примиряюще улыбаясь, протягивая к подрывнику руку.
Гокудера поджал губы, озлобленно прищурился и отступил на шаг назад.
- Ненавижу… Ненавижу тебя… - прохрипел блондин, резко разворачиваясь и срываясь с места.
Такеши хотел было бежать следом, но его остановил раздавшийся над ухом голос Сквало:
- Бесполезно, парень… - саркастично заметил вариец, тяжело хлопнув Ямамото по плечу. – Не забудь о тренировках…
Бейсболист не заметил, как Сквало ретировался в выбитое им же окно, не заметил, что началась перемена, не заметил подошедшего Тсуны. Перед ним до сих пор стоял полный боли и осуждения взгляд Гокудеры, его пронизывающее непонимание и отчаяние и слезы, бессильно стоявшие в глазах цвета дождя…