[khr-fanf]

Название: День Рождения
Автор: Хичи-сама
Бета: Alexiel-dark
Фендом: Reborn
Пейринг: Тсуна/Мукуро
Рейтинг: NC-17
Дисклеймер: Все принадлежит Амано. Мая только фантазия
Размещение: Запрещено
Заявка арт для Hell@


Протягиваю руку вперед, и мир исчезает.
Твои мечты никогда не сбываются. Твои желания никому неведомы. Как это странно. Ты можешь сделать все, что хочешь, но все это - не то. Не то, потому что ненастоящее. Никто не знает, когда твой день рождения, да ты никому и не говорил, тебе никто не нужен кроме него. Возможно, он был бы единственным, кого бы ты мог позвать к себе. Но для тебя это всего лишь несбыточные мечты, ведь в реальности все совершенно по-другому. В твоем доме раздается странный шорох, но ты никогда не обращаешь на него внимания. Здесь всегда что-то скрипит или шуршит. Когда ты покупал этот дом, прошлые жильцы говорили что-то о приведениях, на это ты махнул рукой, улыбнулся и сказал им, что сам - как призрак. Кажется, ты этим их тогда напугал. Сейчас в тихом и маленьком доме ты живешь совсем один. Тебя почти все устраивает. Ты далеко не весел, хотя и утро кажется совершенно обычным. Ты ведь тоже человек, так же, как и все, имеешь чувства, только способен их скрывать. Обычный день, но только твой день. Ты ложишься на диван, прикрываешь веки на несколько минут, а потом распахиваешь глаза. Перед тобой трое одинаковых мальчишек, правда, окутанные туманом. Ты хмуришься, опять ненастоящее, но сейчас ты ни о чем не хочешь думать. Один из мальчишек озорно смеется, и это тебя окончательно отвлекает от всех размышлений. Никаких мыслей, только желание, только он. Это твой подарок самому себе. Как жаль, что он ненастоящий...
Ты смотришь на этих мальчишек, созданных твоей иллюзией: один громко смеется, другой смущенно сидит у твоих ног, а третий стоит и смотрит в окно на небо. Мысленный призыв, и они тянутся к тебе, целуют, ласкают, их руки забираются под твою одежду, срывая ее, даря наслаждение, о котором ты так мечтаешь. Три пары рук гладят тебя, касаются там, где так хочется почувствовать, тебе нечего бояться, ты полностью расслабляешься, ведь это - всего лишь иллюзии. Ты поднимаешь веки и смотришь на одного из них, самый стеснительный, так неумело ласкает головку твоего члена, играя языком, проводя по уздечке, и вновь вбирает в себя так глубоко, как может. Его лицо горит от стыда, и твое дыхание учащается. Ты замираешь, щелкаешь пальцами, и те двое исчезают, оставляя облако тумана. Остается только один - он, смущенный, но идущий до конца, его руки раздвигают твои бедра, поглаживая их с внутренней стороны, заставляя тебя дрожать от каждого прикосновения. Легкий холодок отрезвляет, он отпустил тебя и теперь чуть играючи дует на головку члена. От такого и кончить не долго, но он больше не касается тебя, поднимается на руках и замирает перед твоим лицом. Его щеки горят, губы немного припухли и сладковаты на вкус. Он целует тебя глубоко и медленно, ласкает, играет, слегка покусывая. Отодвигается, лизнет и снова отодвигается. В его глазах мелькают искры, такие живые, что кажутся настоящими. Он целует твою шею, чуть прихватывая зубами кожу, но сразу отпускает и невесомо касается губами, будто бы извиняясь, снова целует, его руки ложатся на твои плечи, кончики пальцев осторожно проводят по контурам ключиц. Как странно, твоя иллюзия, кажется, вышла из-под контроля, но тебе это нравится. Когда он заглядывает в твои глаза, тебе кажется, будто сбылся один из твоих бесчисленных снов. Он, как кошка, устраивается между твоих разведенных бедер, его рука скользит по твоему животу, все так же аккуратно касаясь, боясь спугнуть. Ты подчиняешься, подстраиваешься под него. Его палец осторожно касаются тугого колечка мышц, чуть надавливая и проникая внутрь, заставляя громко выдохнуть, немного сжаться и расслабиться, чувствуя приятную волну ощущений. Пальцев становится три, твоя грудь вздымается все сильнее, дышать сложнее, твои губы приоткрыты, и он пользуется этим, целует, и пока ты наслаждаешься этими ощущениями, снимает с себя одежду. Ты думаешь, что мог бы лишь щелчком пальцев раздеть его, но тогда это не смотрелось бы так по-настоящему, ты разглядываешь такое желанное тело, проводишь руками по груди, животу. Берешь твердый член в свою руку, делаешь несколько движений, сильно сжимаешь и отпускаешь. Мальчишка облизывает губы и очень медленно проникает в тебя, будто боится поранить, причинить боль. Это - мучительная пытка, слишком осторожные движения. Но ты соглашаешься с такими правилами, сам заводишь руки за голову, тяжело дыша, подаваясь навстречу каждому движению, стараясь насадиться на него как можно сильнее и глубже. Его глаза чуть прикрыты, будто он тоже наслаждается этой игрой, через некоторое время опускается к тебе, кладет голову на плечо и входит резче, с каждым толчком убыстряя темп. Ты обнимаешь его, ерошишь волосы и стонешь громко в голос. Он движется в тебе ровно и быстро, почти так, как нужно тебе. Утыкаешься ему в плечо, сжимаешься так сильно, что сводит пальцы ног, и с громким стоном кончаешь, изливаясь на ваши животы. Ощущаешь, как в тебе приятно разливается чужое тепло.
Как же хорошо просто лежать, выравнивая дыхание, бездумно копошиться в волосах. Но всему приходит конец, ты понимаешь, что это всего лишь игра. Закрываешь глаза, открываешь вновь, а мальчишка внимательно смотрит на тебя. Ты хмуришься, пытаешься понять, что не так. А он смущенно улыбается, утыкается лбом тебе в грудь и начинает бессвязно говорить об иллюзиях, о твоем дне рождения, и с каждым новым словом твои глаза расширяются от удивления. А он сжался так сильно, будто и в правду хотел стать творением тумана и исчезнуть с глаз твоих.
Резкий рывок за руку, и он уже лежит под тобой. Ты нависаешь над ним грозной тенью, и он начинает дрожать. Мальчишке страшно, он бы сейчас, наверное, отдал все лишь бы исчезнуть. Он старается стать меньше, сжаться в комочек и молча принять твой гнев. Что-то неистово шепчет. Когда твоя злость прошла, ты расслышал в тихом шепоте: «Прости». Но разве можешь ты теперь так просто отпустить? Конечно же, нет. Ты переворачиваешь мальчишку на живот, чуть раздвигаешь ему бедра, облизываешь пальцы и проводишь ими внутри. Тот трясется, ты видишь, как он уткнулся лицом в ладони, заставляя себя молчать, пытаясь не издать ни звука. По его щекам текут слезы, он дрожит и чуть всхлипывает, но не сопротивляется. Когда твои пальцы проникли в него, слезы полились еще сильнее, и мальчишка закрывает глаза, уткнувшись в подушку. Наверное, именно это тебя и задело. Не то, что он плакал, а то, что был готов ответить за свой проступок, за свой обман, за то, что влез в твоё личное пространство. Внутри тебя кипели противоречия.
Уже более осторожно ты начинаешь его растягивать, чуть нагнувшись, целуешь дрожащие плечи, водишь носом по его растрепанным волосам. Сейчас он не дрожит, но чуть уйдя в бок, ты видишь, что слезы все еще текут по щекам, волосам, глаза плотно закрыты, как и рот с носом, которые он с силой зажал. Так недолго и задохнуться! Вытаскиваешь пальцы и резко переворачиваешь, убираешь руки от лица. Он отводит взгляд в сторону, стараясь не смотреть на тебя, глубоко вздыхает, будто шлюха разводит ноги перед тобой. Тебя страшно злит это действие, хотя и мальчишку понять можно: он просто боится, не знает тебя. Ты наклоняешься над его ухом, целуешь, чуть покусывая, и шепчешь о том, что он не отделается такими действиями от тебя. Поворачиваешь его лицо к себе, заставляешь смотреть себе в глаза, стираешь дорожки слез, которые запачкали прекрасное лицо мальчишки, целуешь. Целуешь везде: лоб, щеки, скулы, осторожно касаешься его губ, прося разрешения, и, когда он открывается тебе навстречу и несмело обнимает, твое сердце начинает биться быстрее. Ты прикрываешь глаза от удовольствия, теперь можешь полностью его почувствовать. Тебе так нравится тереться об него, касаться, ласкать, исследовать каждый участок тела. Для тебя это больше чем секс. Так ты хочешь ему показать истину, не говоря ни слова. А он понимает, сейчас уже понимает, что тебя не надо бояться, он обнимает в ответ, выгибается навстречу твоим движениям. А когда ты снова проникаешь в него, он немного сжимается и даже дышать перестает. Ты подмечаешь это. Первый раз - это замечательно, и ты постараешься сделать все, чтобы ему понравилось, чтобы ему захотелось повторить. Нагибаешься и так пошло проводишь языком по его члену, что щеки мальчишки тут же загорелись, в глазах появился тот самый смущенный, но живой блеск, который ты всегда видел во снах. Растягивая его как можно осторожнее, одновременно ты глубоко вбираешь в себя его член, стараясь дать ему все то, что некоторое время назад он подарил тебе. Его руки измяли простынь. Ты прекращаешь пытку, кладешь ему под ягодицы подушку и, не отводя взгляда от его шоколадных глаз, входишь, очень медленно, буквально по сантиметру, выходишь и вновь. И так до конца. Следующее проникновение заставляет его поперхнуться воздухом, его глаза расширяются или от удивления, или от неожиданности. Ты улыбаешься, нависаешь над ним и смотришь в его распахнутые глаза. Он обнимает тебя за поясницу, прижимает сильнее, а глаза закрываются, и веки дрожат, губы чуть приоткрыты, и с них срываются тихие полустоны. Ты двигаешься ужасно медленно, дразнишь и играешь, издеваясь непонятно над кем: над ним или над собой. Ты боишься, что это очередной сон, что проснешься, а рядом никого, только пустая кровать. А память подкинет воспоминания вчерашнем вечере, когда ты, как обычно, создал иллюзии, после которых тебе приснился такой живой сон.
Солнце заставляет тебя проснуться, и ты лениво приподнимаешь ресницы. Твой дом наполнен яркими лучами, оборачиваешься: кровать пуста. Нет ничего, что напоминало бы о его присутствии. Накатывает тоска, и ты думаешь, что это был слишком реальный сон. Как жаль, что это лишь игра воображения...
В доме на другой стороне улицы Тсунаёши думал, как же избавиться от боли в очень интимном месте. Он понятия не имел, как в таком состоянии идти на занятия, но, недолго думая, взял сумку и отправился в путь. Только вместо школы дошел до дома на углу второй улицы, ворвался внутрь, громко хлопнув, как бы предупреждая о своем присутствии, и поднялся на второй этаж.

- Ну, и как мне теперь быть!? Как я пойду на занятия, когда у меня все болит, я даже одного урока не отсижу! - Тсуна жалобно посмотрел на лежащего в постели хранителя, который удивленно таращился на своего босса. А потом у Мукуро, кажется, началась истерика. Он смеялся, наверное, больше часа, лежа в кровати, держась за живот, сминая простыни с одеялом. Тсуна даже начал беспокоиться за состояние своего подчиненного, или теперь уже любовника? Но, когда Мукуро прижал его к себе так крепко, что даже было немного больно, по его щеке, казалось, стекла слеза, но он улыбался, по-настоящему улыбался.